Горящий город
Вот уже нескольких поколений продолжается пожар в еврейском доме! В дни скорби о разрушенном Храме стоит задуматься об этом
Вот уже нескольких поколений продолжается пожар в еврейском доме! В дни скорби о разрушенном Храме стоит задуматься об этом. Размышляя о причинах Изгнания, мы найдем в себе то, что требует исправления. Может быть это то, что требуется от нас, чтобы приблизить грядущее Избавление…
В ешиве для баалей тшува однажды устроили праздничную трапезу по поводу завершения изучения трактата Талмуда. На эту трапезу пригласили и родителей юношей, который в подавляющем большинстве были людьми светскими. Во время трапезы один отец встал и попросил слова. С воодушевлением он начал говорить:
«Я расскажу вам притчу, – начал он, – которую я слышал от своего товарища – такого же «атеиста», как и я. Это притча о яблоне, корни которой подняли бунт. – “Почему яблоки наслаждаются светом солнца, в то время как мы должны мерзнуть здесь, глубоко под землей? Мы тоже хотим быть наверху и греться на солнышке”. Корни не успокоились, пока на небесах не услышали их просьбу – дерево перевернулось – корни оказались сверху, а яблоки – в земле…
Со временем, понятно, яблоки сгнили. Однако из косточки сгнившего яблока из под земли стал пробиваться новый росток. На этот раз, разумеется, это было обычное дерево – корни внизу, а яблоки наверху…
Сегодня вечером, – продолжил отец юноши, – я увидел здесь наши истинные корни. И я убедился сейчас, что я очень ошибался. Я признаю, что Тора является деревом жизни для придерживающихся ее. И это дерево растет правильно. Что я могу вам сказать?.. У меня нет слов… Я лишь благодарен Творцу, что удостоился быть здесь с вами. Вы завершили изучение трактата, а я лишь начинаю свой трактат. Подобно вам, я также возвращаюсь к Творцу…».
Это история, которую мне довелось услышать.
Однако в те же дни произошла совершенно другая история, которую мне довелось увидеть. Мне попались на глаза напечатанные крупным шрифтом газетные заголовки: «Пожар в доме!» Так кричали родители, «сломленные» тяжелым горем – их дети стали «баалей тшува» – вернулись к своим истокам. Эти родители не успокоились, пока не создали организацию «Родители, потерявшие детей»…
Воистину, мы живем в перевернутом мире!
Меня это настолько взволновало, что я откликнулся на это статьей в газете, для того чтобы оповестить, что действительно, дом охвачен пожаром!
В эти дни, когда родители скорбят о детях, возвращающихся к своим истокам, в эти дни трудно молчать. Невозможно остаться равнодушным. Необходимо встать и сказать – это горит наш Дом, это пламя обжигает нас.
Но прежде всего нужно поблагодарить Творца мира, который пробуждает нас от спячки – даже если там на «левом берегу» раздаются проклятия и протесты тех, кому хочется разбить будильник…
Они все еще размахивают флагом в День независимости и при каждом удобном и неудобном случае, подобно ребенку, который продолжает сжимать палочку от мороженного, хотя само мороженное давно уже съедено. Они трубят о сионизме на съездах и собраниях, и особенно на благотворительных обедах отсюда и до Нью-Йорка. Однако подлинный Сион строят те, кто тихо и незаметно служит Творцу. Их пустым и пышным речам не заглушить стука сердец, скорбящих о разрушенном Сионе: «Об этом плачу я, льются слезы из очей моих, как вода, ибо удалился от меня утешитель, отрада души моей; сыны мои покинуты, ибо враг победил. Простирает Сион руки свои – нет ему утешителя…» (Эйха, 1:16-17). Можно выбрать один день в году для размахивания флагом и пения «А-тиква». Но можно ежедневно утром, днем и вечером тихо и смиренно просить Творца из глубины сердца: «И да удостоимся мы увидеть своими глазами, как вернешься Ты, по милосердию Своему в Сион» (из ежедневной молитвы).
Дом охвачен пожаром. Но пожар этот разгорелся не сегодня и не вчера. Вот уже несколько поколений пожар бушует в еврейском Доме.
Этот пожар коснулся также и пишущего эти строки, хотя он вырос в современном Израиле, вдалеке от Дома. Вдалеке, но все же всегда рядом…
Со времен моего детства, проведенного в Хайфе, в памяти всплывает картина: портрет деда, убитого нацистами, и рядом с ним в стеклянном шкафу – толстая книга в коричневом переплете, на которой оттеснено золотыми буквами: «Вавилонский Талмуд, трактат Брахот». Мой дед, да отомстит Всевышний за его кровь, был первопроходцем в области перевода Талмуда с арамейского языка на иврит. Другие трактаты, которые были приготовлены к печати, взошли на костер и сгорели в пылающем Доме. Из всего наследия деда в семье осталась единственная реликвия – том Талмуда, переведенный им. Только он один и уцелел в огне.
Иногда глубокой ночью я открываю трактат «Брахот» с переводом и пояснениями моего деда и учусь с ним один на один. Быть может благодаря его заслугам, а также заслугам моих предков, Всевышний в Своем милосердии раскрыл мне глаза. Я увидел дорогу истины и избрал жизнь.
Так или иначе, Дом горит. И пожар вспыхнул не вчера и не позавчера.
Дед моей мамы также много размышлял о Торе и проникал в ее тайны. В изгнании среди скитаний он в течение многих лет был занят скорпулезным трудом над Торой. Он подсчитывал ее буквы и слова. Ему удалось завешить свой труд и закончить рукопись, которую он озаглавил «Ключ к традиции» – грандиозный сборник правил грамматики языка Торы и точный подсчет полных и неполных слов во всех пяти частях Пятикнижия. С годами страницы рукописи пожелтели, однако сами буквы остались четкими и ясными, будто отпечатанные. В конце рукописи, в послесловии, прадед пишет: «Тяжело мне расставаться с тобой, моя любимая книга! Встань же и иди и распространяйся по миру…».
Вот и все. Еще один обломок, уцелевший от огня. Безмолвный свидетель пожара.
Все что осталось у меня – это обгоревшие пергаменты, спасшиеся от пламени. Буквы спорхнули с них и приземлились в моем сердце. Это то, что осталось мне в наследие от пылающего Дома.
А мы… Мы возвращаемся домой издалека, возвращаемся в лоно Торы. Мы впервые надеваем тфилин – в лучшем случае – в тридцатилетнем возрасте у Стены плача. Мы содрогаемся от плача, когда с разрывающимся сердцем произносим: «Шма Исраэль» – «Слушай Израиль: Господь – Бог наш, Господь один!» – мы едины с тобой, Дом, охваченный пламенем – «Поскольку из Иерушалайма выйдет остаток изгнания, уцелевшие – с горы Сиона…»
Если кто-либо из находящихся снаружи бьет тревогу и кричит: «Спасите! Пожар в доме!», – это, прежде всего, должно ободрить и укрепить находящихся внутри. Ведь они находятся в Ноевом ковчеге, в то время как снаружи бушует потоп. Они находятся в шатре Авраама, посреди мира суеты и злых ветров.
У того, кто все еще находится «по ту сторону», есть множество причин заблуждаться, путаться и опасаться. Он чувствует себя под стеной, которая готова обрушиться. И тогда он кричит во все горло: «Спасите! В доме пожар!» … Есть чего бояться: «Разве слова Мои не как огонь – речение Б-га, и не как молот, разбивающий скалу»! Понятно, почему они кричат. Кто знает, может быть, благодаря этому крику, они прозреют в конце концов…
Во всяком случае, нашим правом и обязанностью является изо дня в день и из часа в час разжигать огонек веры в сердце каждого еврея, где бы он ни находился. «Огонь постоянный должен гореть на жертвеннике, не угасая» (Ваикра, 6:6). Ведь все евреи связаны друг с другом. Мы связаны одной нитью и отвечаем друг за друга. В свете этого раби Нахман четко сказал в своем завещании: «Только держитесь вместе» – чтобы давать друг другу драгоценный свет; чтобы снова и снова находить друг в друге крупицы добра.
Ведь не существует человека, у которого не было бы своего часа, и в конце концов, даже самый упрямый бунтарь, проснувшись однажды утром, вместо того, чтобы проклинать Того, кто его пробудил – возблагодарит Того, кто дал ему жизнь.
«Благодарю Тебя, Царь живой и сущий за то, что по милости Своей Ты возвратил мне душу, Велика верность Твоя»!
8/08/2011
Спасибо Сильно написано, жар охватил меня. Проникся.
8/08/2011
Сильно написано, жар охватил меня. Проникся.