Земной компас (Итро)

Надежда – мой компас земной,

А удача – награда за смелость.

Н. Добронравов

Мой младший брат – мой первый раввин попросил меня написать об академике Андрее Сахарове. Брат, тоже названный мамой при рождении Андреем – один из первых диссидентов в СССР. Только его диссидентство в основном касалось права еврея быть евреем, то есть жить по законам Торы. Впоследствии он взял себе еврейское имя Ариэль («лев Всевышнего»). Ариэль в годы молодости считал Андрея Сахарова одним из своим земных компасов – за его честность и за то, что он пострадал за правду.
 

В начале я отнекивался, так как пишу свои рассказы только с натуры, диссидентом никогда не был,- но впрочем, всегда старался жить по правде, как я ее понимал. И думаю, что искренность – это основное качество, которое необходимо, чтобы тебе поверили. Для этого надо уметь петь, а не подпевать. Но – что-то мне подсказало, что пришло время выполнить просьбу брата.
 

Кроме того, я нашел ассоциации в поведении  Андрея Сахарова с моим любимым героем Торы: Итро, праведным неевреем, служившим в свое время всем возможным на свете идолам (и как служившим!) – и потом, подобно Андрею Сахарову, отвергшим их и  оказавшимся изгоем. Мне кажется, что они оба были почетными гражданами Города Правды.
 

Ради правды назову авторов статей, которые я использую: рав Исроэль Зельман из Атланты и Генадий Горелик из Бостона.
 

Талмуд пишет: «Город Правды – это Луз, куда поднялся Санхерив – и не смог изгнать его жителей; куда поднялся Навукаднецар – и не смог разрушить его. Это – Луз, над которым от века не властвует Ангел Смерти (в талмудической версии сформулировано ещё сильнее: нет у Ангела Смерти права заходить туда): там людей, когда они очень старые и устали жить, выносят за стены города и они умирают. Раби Аха говорит: потому он называется "луз" (что в переводе означает "миндаль"), что заповеди и добрые дела у всякого живущего там цветут, как миндаль. А мудрецы говорят – потому, что так же, как у миндаля нет "входа" (то есть он не имеет отверстий для проникновения внутрь), так не всякий человек может устоять у ворот этого города". В мидраше обнаруживаем вполне понятное удивление: "если в мире есть место, над которым не властен Ангел Смерти, почему все не бросились туда жить, почему сегодня мы не слышим ничего об этой замечательной местности?" (…) И находит решение: в этом городе, как рассказывает Талмуд, могли жить только те, кто во всём и всегда придерживались правды. (…)Город Бессмертия и Город Правды – одно и то же место, которое "открывается", показывается только идеально "прямым", праведным людям. И только Город Правды – это (даже в самые тёмные времена изгнания и сокрытия Высочайшего Лица) настоящий Дом Б-жий, ибо, как сказано у пророка, "говорящий лживое не пребудет напротив Глаз Моих". 
 

Рассмотрим крайне любопытные рассуждения  о нравах и обычаях жителей удивительного города: и вправду, какие они – лузяне? Согласно самой сути города и его обычаев, гражданами Луза могут являться, прежде всего, люди, которые пожертвовали многим ради истины.Приведем цитату из Раши к главе Итро. Сначала Моше гордился своим тестем, как сказано: "И пошёл Моше, и вернулся к Етеру, тестю его". Теперь же тесть его гордился им и говорил: "Я – тесть Моше!".
 

И почти всё бы было просто и понятно, если бы не странное заявление о «гордости Моше»! В бытность будущего вождя еврейского народа в Мидьяне его тесть, разжалованный, опальный священник, по идее, никак не мог быть поводом для "гордости своих родственников",- в отверженного "не плевал только ленивый". Однако как раз в том и заключается прославление Итро и огромная гордость за него, которую испытывал его выдающийся зять, что бывший священник отказался от идолопоклонства обдуманно, открыто и принял с готовностью все постоянные оскорбления и преследования окружающих дикарей. Нет большей славы и величия, чем быть презренным и гонимым за истину!
 

Теперь вспомним, с чего началось восхождение Итро. Был знаменитый «совет трех» у фараона, когда земной владыка решил покончить с еврейским вопросом. В Высший Консультационный Совет входило три мудреца, из них два праведника – Итро и Иов и бывший праведник, ныне злодей Билам. Прочтя в глазах фараона его желание, Билам дал совет топить еврейских детей. Иов промолчал, так как видел, что спорить бесполезно,- за что был наказан небесами. А Итро стал защищать евреев и, увидев «дружелюбный» взгляд фараона, сбежал. В последствии он удостоился того, что в честь него названа глава в Торе, да еще какая – в ней рассказано о Даровании Торы и приводятся Десять Заповедей!
 

Обратимся к академику Сахарову. В науке он видел важнейшую часть цивилизации. И в науке он узнал настоящий вкус свободы – недоступной в других областях советской жизни. По складу своего характера и по складу судьбы Сахаров был человеком внутренне свободным. Быть может, поэтому он так остро воспринимал несвободу другого и поэтому защите прав “другого” отдал не меньшую часть своей жизни, чем посвятил науке. В одной из последних лекций он подводит итог веку, в котором его угораздило жить. “Через десять с небольшим лет закончится двадцатый век, и мы должны попытаться как-то оценить, как мы его будем называть, что в нем наиболее характерно. Век мировых войн? Век геноцида? Век невиданного в истории террора? 

Синтез науки и религии?! Внутренний смысл природы в целом?! Что это может означать для физика XX века? 

Для нового впечатления нашлось подходящее время и еще более подходящее место. Место – Объект, или КБ-11, или Арзамас-16, а когда-то в прошлом и в нашем будущем – Саров. Сахаров прибыл в этот исчезнувший с карты город, чтобы воплощать свою идею в первую советскую водородную бомбу. Время – 1950 год, разгар борьбы с “космополитизмом”. И здесь на Объекте он познакомился с одним странным космополитом, если следовать фольклору того времени: “чтоб не прослыть антисемитом, зови жида космополитом”. Вот как Сахаров рассказал об этом знакомстве: 

"Была при теор. отделе и математическая группа. Ее возглавлял Маттес Менделевич Агрест‚ инвалид Отечественной войны‚ очень деловой и своеобразный человек. У него была огромная семья‚ занимавшая целый коттедж‚ я несколько раз бывал у него. Отец М.М. был высокий картинный старик‚ напоминавший мне рембрандтовских евреев; он был глубоко верующим‚ как и М.М. <> Вскоре Агресту пришлось уехать с объекта‚ якобы у него обнаружились какие-то родственники в Израиле; тогда всем нам (и мне) это казалось вполне уважительной причиной для увольнения; единственное‚ что я для него мог сделать‚ – это пустить его с семьей в мою пустовавшую квартиру‚ пока он не нашел себе нового места работы." 

Знакомство их длилось меньше года. В январе 1951 года Агресту объявили, что ему в 24 часа надо покинуть Объект. И тут, в беспросветной мгле, “как ангел с неба, явился Андрей Дмитриевич…" и предложил семье Агреста пожить в его московской квартире, пока ситуация не прояснится.  Сахаров не знал о более реальной причине изгнания, — в конце 1950 года у Агреста родился сын, которому сделали обрезание. На языке господствовавшей идеологии это был вопиющий пережиток прошлого, вызов обществу. Вполне возможно, что стражи порядка на Объекте столь же строго отнеслись бы и к факту православного крещения, а не только к обрезанию. Сахарову тогда, однако, хватило простого атеистичного гуманизма, чтобы прийти на помощь к человеку, даже если считаешь, что требования секретности оправдывают его удаление с секретного Объекта. 

50-е и 60-е годы – центральные десятилетия в жизни Сахарова. 
В 50-е годы он получил все три свои геройские звезды – за три водородные бомбы, одна другой мощнее. Получил Сталинскую и Ленинскую премии – за то же самое. В тот период он “создавал иллюзорный мир себе в оправдание”, уверяя себя, что “советское государство – это прорыв в будущее, некий (хотя еще несовершенный) прообраз для всех стран". 

Статья обитателя Объекта на страницах New York Times?! Это был не меньший вызов государственным устоям, чем обрезание младенца. Результат оказался сходным – закрытый Объект закрылся и для Сахарова. 

Та же статья открыла миру ее автора и, вместе с тем, начала открывать для него реальную жизнь собственной страны. Он обнаружил своих сограждан, которые отстаивали права человека не из-за ядерно-ракетных обстоятельств, а просто потому, что считали такие права самоочевидными. 

Он ответил так: «Это вопрос очень интимный и личный. Я не являюсь формально верующим. Это для меня чуждо и неприемлемо. Я глубоко уважаю верующих, право людей верить, так же как и право быть атеистом. Это внутреннее дело людей, и люди находят моральные и душевные силы и в религии, а также и не будучи верующими. Что касается меня, то мне трудно охарактеризовать мою позицию вполне однозначно. Я все-таки считаю, что какой-то внутренний смысл во всем бытии, во всем, что существует, есть. Полная неосмысленность, отсутствие какой-то духовной теплоты в мире для меня также неприемлемо. То есть в какой-то мере это, наверное, религиозное чувство, но оно не выливается ни в какую религиозную систему, ни в веру в какие-либо догматы… Вот такая у меня довольно сложная и неопределенная позиция…». 

Когда-то Андрея Сахарова спросили, можно ли победить коммунизм, идолу служению которому он посвятил свой гений. Многие годы он был одним из его верховных жрецов. Он ответил: «Что вы! Конечно нет!» – «Почему вы тогда боретесь?» – «Пока я борюсь – есть надежда. Если я перестану – она умрет. А когда умирает надежда – умирает все».

Как-то я спросил Учителя: «Мне сравнительно легко идентифицировать евреев по рождению, соблюдению субботы, традиций и так далее. Как мне определить, соблюдает ли нееврей семь Заповедей Ноаха?». Учитель ответил, что наиболее эффективным индикатором являются общечеловеческие черты, в первую очередь честность. Как у Сахарова и Итро.

Чем все-таки был особенно примечательным двадцатый век? По-моему мнению, падением идолов, противостоящих Б-гу, в первую очередь, науки (как «решения всех проблем», как фетиша), утопической идеи коммунизма и любых других систем, пытающихся построить рай на земле, который на проверку оказывался адом. Честные люди, подобно Сахарову и Итро, боролись против них.

Чем примечателен 21 век? Наверное, попытками приватизации Б-га. То есть, слияния государства и религии. Где, в этом слиянии, ведущую и направляющую роль играет государство, только перекрашивая свой фасад. И многие честные люди, борясь против бессовестного зачастую государства, поливают грязью представителей всех религий. Явно – Машиах уже стучится в двери.